Идёт в ночи задумчиво, тоскливо.
И та звезда всё также высоко,
На небе так блестит игриво.
Теперь лишь греет одного его.
А он идёт, идёт…
И, взгромоздясь на млечный путь,
Посмотрит в мир уже далёкий,
В котором раньше можно было утонуть…
Теперь вот этот самый мир
В ладошку он возьмёт свою, согреет.
В том мире нет давно его…
А ветер мыслями его там веет.
В том мире он души своей частицу
Оставил людям в музыке, в словах.
Сейчас поговорить с ним можно
Только лишь во снах…
Его картины тоже продолжают жить
Тем временным отрезком,
В котором были рождены когда-то
Словом «быть».
Фигурки нэцкэ, образы храня,
Восточным светом своим манят.
В глазах печаль, в душе тоска,
А в сердце огненное пламя…
А он идёт, идёт…
И плащ его, по ветру развеваясь,
Укроет тех, кто скажет: «Жив он!
Я не сомневаюсь!»
