— Сколько раз Вы были в Гималаях?
— Физически — 1 раз. Путешествие началось и закончилось в Катманду. Из Непала в Лхасу и обратно, через Тибет с его марсианскими пейзажами. У меня была миссия: я собирал элементы для тибетской коллекции Эрмитажа. До этого я уже подарил Эрмитажу один из предметов своего небольшого собрания, за что получил благодарственную ноту директора Эрмитажа. Это мне приятно. Впечатление о Тибете формировалось задолго до поездки. От людей, мнением которых я не мог пренебрегать (Гребенщиков, Цой, Курехин), я узнал, что кроме западной, есть цивилизации, заслуживающие не меньшего, а может быть, и большего внимания. Собственно, интерес к буддизму был интересом поколения. Я постепенно проникся трагической судьбой тибетского народа, а соответственно, и всего человечества, утрачивающего одну из самых загадочных и живых религий — тибетский буддизм, отличающийся от других типов буддизма и исчезающий, как уссурийский тигр. Изучал биографию Далай-Ламы, живущего сейчас в изгнании и не способного создать тибетцам условия для спокойного исповедания своей религии и обеспечить преемственность поколений тибетских лам. Жизнь тибетцев на 90% состоит из молитв. Они не могут жить, когда все, что важно для них, полулегально, и даже запрещено держать у себя портрет Далай-Ламы. Надо заступиться за них не только словом, но и молитвой, и они тоже всегда заступятся за нас, а эффективность тибетской молитвы была продемонстрирована неоднократно. Как мы не можем наблюдать красоту Непала и не замечать его нищеты, так же мы не можем быть в Тибете и не разделять его судьбу. Тибетцы вели самую упорную борьбу за очищение души человека от неизбежных негативных наслоений, и их духовный опыт очень важен. Поэтому политика вытеснения тибетцев из Тибета повлечет за собой колоссальную утрату для мировой культуры. Я поднимал этот вопрос в Госдуме, встречался с членами думского Комитета по безопасности, с представителем Генштаба, и собираюсь привлекать внимание к этой проблеме и дальше. Она касается и нас: в пограничных с Китаем районах китайцы имеют приоритетные механизмы влияния, и горький опыт тибетцев может повториться, скажем, в Читинской области, которая уже сейчас заполнена китайцами. Хочется верить, что мировое сообщество и китайское руководство наконец прислушаются к пожеланиям Далай-Ламы, вполне конкретным и очень миролюбивым. Ведь никто не претендует на территориальную целостность Китая. Напротив, сохранив буддизм, Китай только усилит свои позиции и получит дополнительный источник оказания невидимого воздействия. Для Китая экспорт тибетского буддизма — более выгодный бизнес, чем другие. А для России вопрос отношений с Тибетом был актуален и во времена Николая II, в записках которого мы находим обращение 13-го Далай-Ламы: «Дорогой наш государь, не забудь покорный тебе Тибет, как не забывал его ты ранее».
— Кем Вы хотите быть в следующей жизни? Хотите быть животным?
— У меня дикая страсть к кошкам, и потому есть подозрение, что был или буду кошкой. Я не против. С большим уважением вглядываюсь в кошек и постоянно занимаюсь их разведением.
— Где, по-Вашему, находится Шамбала?
— Слышал, что в Петербурге. Возможно. Пытаюсь понять, хотя местоположение ее не первично: это же не РСДРП. Здесь, скорее всего, речь идет о путешествии во внутренний мир, вход в который и выход из которого осуществляются путем самососредоточения и медитации.
Постоянный адрес статьи и там же фотографии Сергея Бугаева, сделанные им во время путешествия:
Himalaya
